Конкурс

[pantera_ra]

Олег Булдаков olbul и сообщество temnie_alleyi объявляют Конкурс рассказов "Городские легенды - 2011".
Попробую там поучаствовать со своим рассказом Они.

ОНИ
Третьякевич Олеся

- Вот и замечательно! Значит по рукам. Сейчас подпишем договорчик. И можете оставаться прямо здесь. Замечательная квартира! Не побоюсь повториться. Да еще за такую цену!
Под дальнейший трёп риэлтора, состоящий сплошь из восклицательных знаков, Вера торопливо поставила подпись на договорах. Разобрались с деньгами. И вот она уже одна.
Пройдясь неуверенно по комнате, Вера взглянула на часы.
- Ого-го! Половина первого! – квартира сглотнула ее возглас.
В час она должна была встретиться с Димой в двух кварталах отсюда. Она подхватила сумочку и помчалась на свидание.

Дима осторожно зашел в квартиру и огляделся - солнце заливало все ярким светом сквозь незашторенные окна.
- Нормальненько! – Дима уже смелее плюхнулся на диван и одобрительно похлопал по мягкой ткани. – Отлично устроилась, подруга!
Голос его был подозрительно бодрым. Как-то чересчур. Вера робко присела рядом и сложила руки на коленях. Дима слегка приподнял за палец ее руку, поразглядывал, скорчил умильную рожицу и положил руку обратно.
- Жаль только, не могу задержаться, - парень посерьезнел и посмотрел на Веру, как ученый в микроскоп.
Она вскинула голову:
- Почему?
- Да программу надо ваять в срочном порядке. Ты не грусти. Пару дней и я свободен. Ну, относительно свободен.
- А я думала, мы пойдем в кафе вместе.
- В другой раз, подруга, в другой раз, - он небрежно похлопал ее по колену.
У Веры даже слезы на глаза навернулись от досады. Она наклонила голову и стала дергать какую-то ниточку на шве джинс. Потом осторожно смахнула одну слезинку, сглотнула комок.
- Ладно, значит сходим вместе через пару дней, - еле выдавила из себя она.
- Ну, хорошо-хорошо, зайду на часок с тобой, а потом пойду делать клятую программу. Довольна, подруга?
Вера улыбнулась и подняла голову. Глаза были еще немного мокрые и блестели.
- Ишь, сразу похнюпилась! Улыбнись, подруга, нам грустить некогда.
Дима притянул ее к себе и крепко стиснул. Вера прижалась доверчивым комочком и неуклюже чмокнула в плечо.
- Ну-ну, что ты? Чего это ты сегодня такая? То вроде веселая, а тут вон как разнюнилась.
- Вечно у тебя на меня времени не хватает, - прошептала Вера ему в ухо.
- Ну что делать! Мне зарабатывать надо. Мои предки так деньгами не сыпят, как твои.
Дима отпустил девушку и встал.
- Ну посиди еще немного, Дим, а?
- Ну, Вер, некогда, честное слово.
Вера тоже поднялась, поправила футболку и пошла к двери. В коридоре Дима наскочил на глухо ухнувшую коробку.
- Понаставили тут.
- Да я приберу потом.
Вера уже несколько виновато открывала дверь – тяжелую, бронированную. Да и вся квартира была под стать – евроремонт, куча различной техники, шелковистые обои. И вся эта красота досталась ей за сущие копейки. Это она только рассказывала Диме так, что у нее родители состоятельные. На самом деле зарабатывала она сама. Но старалась одеваться стильно и вообще действовать по принципу: «Лопни, но держи фасон», - как пелось в старой песенке. Диме нравились именно стильные девчонки. И Вера пыталась соответствовать.

В кафе Дима и, правда, не задержался больше часа: рассказал пару анекдотов, о чем-то посплетничал в стороне с Наташкой, поцеловал Веру на прощанье и побежал домой.
- Ой, Верунчик, с таким парнем познакомилась вчера! Отпад просто! – Наташка принялась закатывать глаза, перечисляя бесконечные достоинства нового знакомого.
- А для Верунчика лучше Димки в мире не нашлось, - констатировала Марина, разглядывая длинный ноготь цвета фуксии.
Вера вертела в руке мобилку – ей уже хотелось кинуть Диме смс-ку, мол, скучно без него и всё такое. Но она сдерживалась, это уж было совсем глупо.
Маринка загнусавила, подражая какой-то модной телеведущей или артистке сериала:
- Ну Вер, Дима – бабник. Пойми же ты. Сколько ты его ловила, а? У скольких отбивала?
- А у скольких? – Наташка на время отказалась от мысленного созерцания своего вчерашнего принца, чтобы обсудить личную жизнь «дорогой подруги».
- На моей памяти уже у пяти, - округлила глаза Марина. – Или я кого-то пропустила?
- Обалдеть! За год? – оторопела Наташка.
- За полтора, - не то успокоила, не то испугала Маринка.
- Да хватит тебе! Я его люблю, - не слишком уверенно под взглядом Наташки пробормотала Вера.
- Таких не любят, таких посылают, Верунчик! – Наташка схватила Веру за руку. В ее глазах читалось страстное желание доходчиво объяснить подруге как послать непутевого Диму в дальние дали.
- За тобой Егор полгода бегал, так нет же – у тебя только Дима на уме! А теперь нате вам – он на этой мымре Лариске женится.
- То-то я думаю, чего это она гоголем ходит. Совсем я отстала от жизни, девчонки, с этой командировкой, - Наташка удрученно покачала головой.
- Ничего, я тебя введу в курс дела, так сказать, - решительно сказала Марина и Наташка с готовностью подвинула к ней стул и коктейль.
- Мне пора, - Вера медленно встала, неуверенно положила мобилку в сумочку.
- Пора ей!.. На новоселье-то когда позовешь? – Наташа оторвалась от коктейля.
- Через пару дней, вот обживусь чуток.
- А Дима, стало быть, там уже побывал? – голос у Марины был ехидным.
- Да заскочили на пару минут перед кафе.
- На пару минут? Ну-ну, - Наташка смерила Веру холодноватым взглядом.
- Ну пока, девочки, до завтра, - засуетилась Вера, перебирая лямки сумочки.
- До завтра! Ты давай не опаздывай, а то Палыч, ты ж знаешь, завтра возвращается. Так что не зли его.
- Я помню. Да мне отсюда и пешком на работу можно ходить – полчаса всего.
- Ну и отлично, - кивнула Марина.
Наташка тоже манерно взмахнула рукой, прощаясь, и тут же обернулась к оставшейся подруге.

Вера заперла дверь, прислонилась к мягкой обивке и заплакала. Светлый оранжевый прямоугольник от кухонной двери лежал у ног – солнце уже устало клонилось к горизонту и яркие лучи заливали всю квартиру.
- Значит окна у меня на закат, - всхлипывая пробормотала Вера. – И вся жизнь у меня на…
И она пошла в комнату. Мобилка в сумочке запиликала.
- Алло. Да, мама, все в порядке. Я не простыла. Ну что ты начинаешь? Тепло ведь. Я все поняла. Да, хорошо, мам. Да. Да. Да… Целую. Мам, мобилка садится! Пока.
Тут мобилка и в самом деле жалобно пропиликала и выключилась. Вера вздохнула, почти всхлипнула, и пошла искать в сумке подзарядку. Сумка была на кухне. Затем Вера воткнула вилку в первую же попавшуюся розетку. Но мобилка не оживала.
В коридоре было то же самое. Вера насторожилась, но мало ли что бывает. И она пошла в комнату. По пути щелкнула выключателем. Лампочка не включалась.
- Ну, конечно! Мне, как всегда, везет. Как всегда…
Слова прозвучали глухо, будто утонули в мягкой мебели. Вера притянула к себе стул и полезла осматривать лампочку в люстре. Лампочка была вполне годной. А вот загораться не желала. Тогда Вера махнула на люстру рукой и попыталась включить настольную лампу – та же история. Свет не загорался. Розетка не срабатывала.
Вера бросила мобилку и подзарядку на диван. Сходила на кухне, отыскала в ящиках отвертку. Винтик выкрутился легко, розетку девушка сняла и… оторопела - никаких проводов не было вообще! Вера осмотрела настольную лампу – шнур оканчивался ничем, был просто обрезан. С остальными розетками было то же самое – пустышки. Вспомнились нелепые анекдоты про ремонт молдаван, но смешно ей не было ничуть.
Проверить люстру было сложно – проводка была отнюдь не наружная. Вера забегала по квартире, проверяя розетки, проводочки, разъемы и шнуры. Вся кухонная, комнатная и прочая аппаратура оказалась красивой иллюзией. Ни одна навороченная штучка не работала – во всех были отсутствующие детали, а то и вовсе лишь каркас.
Вера стояла посреди комнаты, судорожно сжимая умершую мобилку и отвертку. По щекам катились слезы и она слизывала их с уголков рта. Девушка посмотрела на отвертку, как на змею, и швырнула ее в бессилии в угол, вытерла руку о джинсы.
Вера попыталась еще разок включить телефончик. Но он даже не реагировал. Взгляд девушки упал на стол – телефон. Она бросилась к нему и схватила трубку. Услышала она лишь тишину - ни гудков, ни шипения, ничего аппарат не издавал. Естественно, телефонная розетка была такой же пустышкой как и остальные.
Вера опустилась на пол и зарыдала уже в голос. Сумерки сползались к ней из дальних углов комнаты, но почему-то ей казалось, что утешать ее они не будут. Тени были холодными и тянули свои тонкие щупальца. Чернильная духота сменялась липким ознобом. Они наваливались и впитывались в тело - в каждую пору - сами, против ее воли.
Руки похолодели и Вера судорожно стала тереть их о джинсы. Потом принялась вытирать лицо. Тушь наверняка размазалась по лицу. Но ей уже было все равно.
Вера вяло дернулась было найти номер телефона риэлтора и выяснить отношения, может быть вернуть деньги. Но ведь все работало еще утром – парень при ней щелкал кнопочками и вертел краны. Вера с надеждой нашарила на диване сумочку. Она уже не помнила, когда и как ее сюда принесла. Вытряхнула прямо на пол содержимое. Среди косметики и прочей мелочевки они выудила мелкие бумажки объявлений. Но тут же поняла – которое из них нужное, она уже не помнит – не одну квартиру смотрела, не с одним риэлтором разговаривала. На договоре номера телефона не нашлось. Как же так?!? Ведь был! Но вписаны только имя и фамилия, а это ничего не давало ей. Она выскочила в коридор. Бежать прочь из недоброжелательной квартиры.
Куда ей бежать? Но сидеть всю ночь в пустой и темной квартире тоже не хотелось.
Тут она услышала тихое постукивание. В дверь так стучать не могли – она же оббита. В стену? Не похоже – очень уж ясное постукивание, как по фанере. Но не успела она все это додумать, как позвонили уже в дверь.
Вера кое-как вытерла лицо и пошла к двери.
В глазке она увидела незнакомую блондинку.
- Кто там?
- Вера, ты?
Вера, недоумевая, повернула ключ и немного приоткрыла дверь.
- Ой, не Вера, я ошиблась.
- Я-то Вера, а вот Вы кто?
- Как забавно! Вера? У меня подруга в этом доме живет. Верой зовут. Я у нее давненько не была. Вот и промахнулась. Прощения просим, - девушка игриво поклонилась и засмеялась, да так звонко, что у Веры весь страх почти прошел. – А ты что такая… гм… опухшая? Случилось чего?
- Да нет, ничего, - блондинка хоть и смотрела участливо, да просить незнакомку о помощи как-то не хотелось.
- А-а-а, ну бывает, - девушка подмигнула и улыбнулась. – Ну, пока.
- Ага…
Блондинка махнула рукой на прощание и пошла. Но обернулась.
- А странная у тебя квартира – две двери, и обе такие разные.
Вера удивленно воззрилась на девушку.
- Почему это две?
- Ну, я имею ввиду ту деревянную, двустворчатую, - и она неопределенно махнула рукой в сторону лестницы.
Вера посмотрела туда же, даже на площадку вышла. И в самом деле, там, где с другой стороны стены шел коридор ее квартиры, виднелся проем с еще одной даже не деревянной, а фанерной дверью. Эти створки, окрашенные синей облупившейся краской, скорее напоминали вход в какой-нибудь склад или другое, как это называется, подсобное помещение.
- А-а-а-а, - только и протянула растерянно Вера. А блондинка уже клацала по лестнице каблучками-шпильками.
Вера вернулась в квартиру и захлопнула дверь. С третьего раза удалось запереть замок. Опираясь о стену, она прошла по коридору, отодвинула ногой коробку, о которую утром споткнулся Дима. Боже, как это было давно!
Дверь в сумерках казалась синей и плотной. Поблескивали на стыке створок два металлических ушка для висячего замка. Но самого замка не было. Дверь была заперта всего лишь медной тонкой проволокой.
Вера с трудом вдохнула и закашлялась. Она прислонилась лбом к прохладной фанере. Даже заплакать она была сейчас не в состоянии. Вся ситуация в голове не укладывалась никак – ни вдоль, ни поперек, ни по диагонали, ни зигзагами.
- Что же это? Что же это? Что же это? Что же это? Что же это? – только и могла слабо выдыхать она до полного опустения в голове, до растворения всех мыслей.
Но тут на лестнице раздались голоса. Вера судорожно вдохнула, затаилась и прислушалась. Говорили двое мужчин – басовитый и с хрипотцой.
- А что в двадцатую уже въехал кто-нибудь? – бас интересовался именно ее квартирой – это её угораздило поселиться в двадцатую.
- Девушка, - выдохнула хрипотца.
- Жаль девчонку.
- Да уж. А что делать? Не успели.
- Ну, они-то успеют.
- Это да, они успеют. Уже ведь скоро и будут.
- Еще рановато, вот стемнеет... Жаль девчонку. Вот ведь – парней не селят.
- Селят может, но, видимо, не сюда.
- Думаешь? Возможно, возможно. И ведь собирались двери эти поменять. Глядишь, и пронесло - не вошли бы они, - это «они» и бас, и хриплый произносили так, что у Веры каждый раз холодело в груди и подкашивались ноги. Она поняла, даже скорее ощутила шестым, а то и всеми своими чувствами, что «они» не принесут ей ничего хорошего, скорее и наверняка наоборот.
Вера бросилась к другой двери, словно сквозь поток воды - с усилием переставляя ноги и еле-еле удерживая равновесие, цепляясь за стену, как бывает в кошмарном сне. Торопясь и безбожно звеня ключами, открыла дверь в страхе, что люди с площадки уже ушли.
На запыхавшуюся и вспотевшую Веру уставились две дородных мужчин в клетчатых рубашках и спортивных штанах – один темноволосый с намечающейся лысиной, другой посветлее волосами и помоложе.
- Извините, вы не могли бы мне помочь?
Мужчины чуть ли не шарахнулись от нее. Но она уже подбежала к темноволосому и ухватила его за локоть. У того забегали глаза, светленький опустил голову и стал теребить замочек на молнии.
- Дверь… Дверь… Она плохо закрывается… Замок бы… - сбиваясь и проглатывая слова, Вера пыталась добиться хоть чего-нибудь, тыкая указательным пальцем в проём двери.
- Оно, конечно, да. Но мы-то что же?
Оба были явно озадачены. И не хотелось вмешиваться в очень уж темное дело, и в помощи отказать было тоже неудобно.
Между тем быстро темнело.
- Мы-то нет, мы никак, а вот Митрич из соседнего подъезда, тот может, - басовитый, светловолосый вяло покрутил рукой в сторону лестницы.
- Точно! Митрич – спец по таким делам, - хрипловатый слегка поперхнулся, кашлянул и поправился. – По замкам он точно спец. Ну и по дверям тоже.
Оба облегченно кивнули и потащили девушку во двор. На лавочке сидели две старушки. Они смотрели в основном на девушку с осуждением, несколько недоуменно на мужчин, переглянулись и уткнулись опять во что-то интересное в глубине двора.
Солнце последними кровавыми лучами рвало листву деревьев, тянуло иглы лучей к окнам и там таяло.
Вера осмотрелась невидящими глазами - двор ее не интересовал. Она с тоской вспомнила, что двери остались открытыми. В смысле незапертыми. Но помотала головой. Возвращаться не хотелось. Одной. Пойти бы сейчас к Диме. Но он с родителями переехал недавно в этот район, она у него еще не была и адреса не знала – Дима слишком старательно уходил от этого ее вопроса, только сейчас дошло до Веры. Позвонить бы от кого-то из соседей. Если уж не Диме, то хоть Марине. Хотя ехать к ней уже поздновато. Подруга жила чуть ли не на другом конце города.
Но мужчины уже втащили ее в соседний подъезд, позвонили в одну из квартир на первом этаже. Дверь открыла полная женщина с кухонным полотенцем в руках.
- Митрича бы, - пробормотал бас, поглядывая на товарища и девушку.
Женщина молча кивнула, недовольно глянула на девушку и ушла в глубь квартиры, вытирая руки полотенцем.
Через минуту в двери появился сухонький пожилой человек. Оглядев всех поверх очков, поинтересовался:
- Чего вам? Поздно уже, - оглядываясь назад в квартиру, бросил он.
- Ей бы дверь починить, - все так же пробубнил бас и неразборчивой скороговоркой добавил, - Она из двадцатой.
Мужичок уже с любопытством глянул на Веру.
Ему стали объяснять наперебой, что замок бы на дверь, а то может и всю дверь поменять. Мужичок кивнул и ушел в комнату.
- Может и сделает, - размышлял светловолосый, глядя в сторону.
- Может, - совсем уже неуверенно произнес хрипловатый.
Вера тупо крутила головой, все в ней замерло в надежде на спасение. Она слабо представляла от чего ей спасаться, но было страшно вновь остаться там, в пустой квартире, один на один с темнотой и пустышками-коробочками в каждом углу. Сейчас весь шикарный евроремонт и роскошная обстановка показались ей чужими, скользкими и хищными рептилиями.
Ей в любом случае предстояло провести ночь среди этих джунглей – с исправленными дверями или нет – избавления она придумать все никак не могла. Вера почувствовала себя маленькой и жалкой, ей некуда пойти, помогать ей не спешат - пытаются, но нехотя, всё улизнуть норовят.
Мужчины обернулись к ней в этот момент, как по команде. Посмотрели на нее, словно она была бездомным псом или избитой кошкой. Вера поежилась и передернула плечами.
- Не бойся ты, Митрич сейчас что-нибудь придумает, - ободряюще пробубнил хриплый. Тихонько добавил: - Может быть…
Басовитый посмотрел на товарища, на Веру, в квартиру и уткнулся взглядом в свои ботинки. Тут появился Митрич со старым и потертым портфельчиком.
- Пошли, глянем.
И все за ним отправились обратно к Вериной квартире.
Там все было тихо. Солнце все еще слабо подсвечивало окна. Митрич деловито принялся ощупывать и простукивать двери, позвякивать чем-то в портфельчике, примериваться так и эдак. Потом помотал головой, пробормотал что-то невнятное.
Вера заметила, что мужики, сначала наблюдавшие за работой Митрича, вышли вроде бы покурить на лестничную площадку, а потом и вовсе куда-то исчезли. Вера только покрепче сжала кулаки в решимости не отпускать хотя бы Митрича, пока он не сделает со злополучной фанеркой хоть что-то стоящее. Между делом глянула в комнату и кухню – на месте ли вещи. Все было в порядке. Если так можно было вообще сказать. На полу у дивана все еще валялось все ее добро из сумочки. Стараясь не упускать из виду мужичонку, Вера сгребла вещи кое-как обратно. Разложила на столе сумочку, мобилку, подзарядку к ней и еще раз подняла трубку телефона – все так же тихо.
Тут Митрич заглянул в комнату.
- А чего это ты, девушка, в потьмах-то сидишь?
- Лампочка перегорела.
Митрич глянул на люстру и перевел взгляд на настольную лампу.
- Обе, - помявшись, проговорила девушка.
- Бывает, - понимающе бросил он.
И ушел возиться с дверью. Через минут пять снова вошел, уже бодрее, и сообщил:
- Замочек повесил, а вот дверки-то менять только завтрева, и то ближе к вечеру. На складе пошарю, там было что-то подходящее. Пошарить?
- Да-да, пожалуйста, - не слишком-то уверенно ответила Вера. Надежды на завтра у нее уже не было никакой. В голове все вертелись те самые «они». Ей даже казалось, она слышит их шаги и дыхание.
- Ну и договорились.
Митрич прошаркал по коридору, позвякал ключами входной двери, дождался Веру.
- Вот ключик тебе от замочка, не потеряй. А впрочем как знаешь, - задумчиво и странно пробормотал он, помялся, отмахнулся от мятой купюры и ушел тихонько по лестнице.
А Вера уперлась лбом в запертую дверь, сунула деньги в карман и все никак не могла придумать, что ей делать дальше. То ли уйти, куда глаза глядят, то ли все же попытаться переночевать в негостеприимной квартире?
Она глубоко вдохнула и быстро выдохнула. Воздух ожёг нёбо, больно толкнулся в нос, и на глазах выступили слезы. В горле пересохло. Вера решила глотнуть воды и пошла на кухню. Искать стакан или чашку в потемках уже не хотелось. Она склонилась над раковиной и открыла кран. Тот неожиданно громко всхрапнул, брызнул струей и притих. Девушка стерла с лица капли воды и довернула кран до конца. Ничего.
Тогда она медленно подошла к двери ванной, ругая парня-риэлтора. Долго не решалась войти туда. А когда зашла и нашарила кран, все не могла заставить себя его повернуть. В груди давил комок, дышать было больно. Она осторожно вдохнула поглубже и задержала дыхание. Прислушалась. В квартире то там, то тут шуршало, поскрипывало и потрескивало, словно стайка юрких, непоседливых зверьков деловито обследовала уголки и укромные местечки. Может они и выгрызли все провода и внутренности аппаратуры, подумалось Вере.
- Какая нелепость в голову лезет!
Вера все же повернула кран, тот даже не подумал выпустить струю воды.
- Какая же всё это нелепость! – в сердцах выкрикнула девушка.
Вера потерянно вернулась в коридор и даже уже не знала, что ей делать дальше. Лечь спать? Бессмысленно, она не сможет уснуть в такой чужой, чуждой ей квартире.
Как она вообще могла ее снять? Ведь понятно же, что такая роскошь стоить таких маленьких денег не может? Что там риэлтор щебетал о причинах столь выгодной сделки? Вера поняла, что не припоминает ровным счетом ничего из их беседы. Только бодрое и многообещающее лицо молодого человека. Да еще, может, его звонкий уверенный голос. Но ни словечка…
- Колдовство сплошное. НЛП.
Она стояла в дверях комнаты и смотрела на силуэт дерева за окном. Темные ветви и листья на потемневшем уже небе. Чуть в стороне внизу был фонарь – на потолке шевелились то расплывчатые, а то и очень четкие тени.
За фанерной дверью послышались шорохи. Вера резко повернулась к ней, так резко, что в глазах потемнело и голова закружилась. Она схватилась за дверной косяк и прислушалась. Но ничего, кроме толчков пульсирующей в висках крови не слышала. Руки ее похолодели и покрылись липким, противным потом. По спине побежала предательской змейкой капелька. Вера поежилась и насторожилась.
Тут раздался неспешный скрип, фанерная дверца ударилась о коробку – Вера так и не передвинула ее. Девушке показалось, что она закричала. Но на самом деле она открыла рот и подавилась всхлипом. Ноги подкосились. В коридоре показались чьи-то тени – смутные и бесшумные. Только дверца продолжала постукивать о коробку все тише. Да с лестничной площадки потянуло ночной свежестью.
Вера, едва соображая, с трудом переставляла ноги. Она почти не ощущала тело. Руки промахивались, ноги норовили ступить не туда – ей еле-еле удавалось удержать равновесие. Ногти неприятно царапнули по какой-то гладкой поверхности – стол или полка. Вот, наконец, и диван. Но Вера все же не дошла до него и опустилась на пол безвольной куклой.
Тени уже были в дверях комнаты.
Девушка пискнула и притихла. Они были и в самом деле именно такими, как она их и представляла - бесплотные и давящие молчальники. В голове помутилось и она растянулась на полу. Тени обступили ее. Липкая волна еще раз прошла по коже. Затем иголочки начали, то в одном месте, то в другом, впиваться в нее и холодными змейками скользить внутри тела в разных направлениях. Тонкие ободки сдавили шею, запястья и щиколотки. Кровь будто бы и не двигалась, а замерла и насторожилась.
Вере почудилось, что она уже умерла. Стала всего лишь пылью на дороге. Ее как и не было никогда, а только земля - по ней проходили десятки ног, мягко приминая ее; тяжело давили шины автомобилей; семенили лапы животных и щекотали лапки насекомых. В нее крепко вплетались корни растений. Ее перемешивали черви и мелкие зверьки.
Где среди всего этого была она, Вера уже не понимала. Сознание ускользало, утекая от нее ртутными блестящими шариками. Холодок ветерка и дождевых капель пронизывал и заполнял все поры и пустоты, не оставляя места для неё самой. Остались только эти ощущения да неустойчивый последний шарик ртути. Она старалась поймать его из последних сил. Тянулась к нему всем телом. Точнее тем, что она ощущала своим телом. Но корни держали крепко, ноги и лапки вбивали ее назад в холодное нечто, растаскивали на куски, дробили и крали. И не было силы соединить всё обратно. Её уже не было. Или еще была? Или уже, но другая?..

Вера сделала усилие и, все же, приоткрыла глаза. Сквозь ресницы она увидела расплывающиеся тени. И тут она услышала все то же постукивание двери. Холодок ветра пошевелил прядку на лбу. Уже рассвело. Никого не было. Даже квартира притихла и не шуршала неведомая стайка квартирных зверьков.
Вера уперлась одеревеневшими руками в холодный и неожиданно скользкий пол. Потом удалось встать на четвереньки. Так она и проползла в коридор. Двери были приоткрыты, замочек валялся на полу посреди коридора. Вера поднялась на непослушные ноги, корявыми пальцами приладила замочек обратно на дверные ушки. Придвинула коробку поближе к створкам.
Пройдя на кухню, она обнаружила свои сумку и чемодан на месте. Утро мягко окрашивало мебель и стены матовой дымкой. Из крана капала вода. Вера облизнулась, наклонилась, было, над краном, но передумала. Взяла со стола большую чашку, открыла кран и набрала воды. Пила она с негаданным неторопливым удовольствием. Хищно, но весело, оглядела кухню и усмехнулась – ничего страшного в ней не было.
И она хрипло рассмеялась. Смех щекотал горло, до боли напрягался живот, руки, вздрагивая, прикрыли лицо. На ладони что-то налипло. Вера опустила руки и посмотрела на них – просто пыль. Но собственные, много раз виденные пальцы показались ей дивными, кожа и волоски на ней удивительными. Она разглядывала их и улыбалась.
Вера медленно, словно сызнова, привыкая к движению ног, прошла в комнату к зеркалу. Посмотрела на себя. Когда она успела раздеться? Неважно. Все тело светилось розовым, перламутровым, золотым и серебристым. Ошалело осматривала она себя, словно и не видела никогда. До странности легкими движениями она кружилась перед зеркалом. А только минуту назад была неуклюжей и нескладной, как подбитая птица!
Что произошло за эту ночь? Не было ни паутинки былых страхов, а нерешимость и стеснение покинули это тело и голову.
Вера подошла к столу и нажала кнопочку настольной лампы. Свет резанул по глазам, она зажмурилась. Потом бросилась к выключателю на стене у двери – люстра мягко засияла под потолком, разбрасывая искры.
Постепенно квартира наполнялась жизнью и звуками: Вера смеялась; жала на все кнопки; танцевала в коридоре; плескала водой в ванной; хлопала дверцами и ящиками; ощупывала обивку мебели; гладила полировку шкафа и полок; дула на столешницу, любуясь пылинками в луче света; топтала коврик у дивана, ощупывая пальцами ног шелковистые ворсинки. И снова смеялась, да так, будто только вот сейчас научилась этому по-настоящему.
Наконец, она взяла мобилку и подзарядку - теперь-то уже получилось ее включить. Маленький телефончик благодарно пиликнул и взмигнул экранчиком. Тут же мелодично оповестил о прибывшей смске: «Малыш, где ты? Волнуюсь». Девушка не поверила своим глазам и звонко рассмеялась - сообщение было от Димы.
- Малыш! Подумать только! Не «подруга», а «малыш».
В этот момент раздался дверной звонок. Вера машинально глянула на экранчик – было шесть часов утра. Футболка, джинсы и трусики валялись скомканные в уголке дивана. Вера любовно натянула все это на себя и разгладила ладошкой.
С наслаждением ступая по прохладному полу, прошла к бронированной двери. Ключ повернулся легко. Она распахнула дверь.
Дима мялся у порога.
- Ты чего телефон вырубила? Ну, ты даешь, малыш! Я уже весь переволновался.
- С чего бы это? Ты за меня никогда не волновался.
- Да вот и сам не знаю. Сидел всю ночь. Программа так и не далась. Все в голову лезли мысли всякие. Думал-думал и надумал. Извини меня, малыш, если можешь. Но терять тебя мне не хочется.
Она смотрела на него, как впервые видела. Дима неуловимо изменился – так меняется всё после грозы, становится прозрачным и чистым. Она схватила его за руку и втащила в квартиру. Он только и успел захлопнуть за собой дверь. А Вера, просунув руку у него подмышкой, ловко повернула ключ.
Его дыхание шевелило прядки волос на лбу, щекотало ухо и забиралось под воротничок футболки. Теплые руки непривычно ласково прижали ее к себе. Она уткнулась носом в его плечо как и вчера.
«Нужен ли он мне?» - промелькнуло в ее голове. – «Если такой как сейчас – да. А если…» Что «если» было ей уже не важно. Она ощутила упругую уверенность – будет так, как надо, а если он уйдет, она только улыбнется. А если останется с ней вот такой вот – она тоже улыбнется.
Могло быть как угодно, но улыбка её не покинет. Всё так, как надо. В любом случае. Всё страшное и чужое растворилось в тех ночных тенях и скрипе открывающейся двери, под десятками топчущих ног, в шелесте шин, в изгибах корней, холоде капель и блеске разбегающихся ртутных шариков. Мир звал ее, и она откликалась вся и сразу. Она теперь могла распахнуться навстречу лучам и объятиям. Вся.

Comments

[temnie-alleyi.livejournal.com]

почему-то сайт не могу Ваш открыть :(

[pantera-ra.livejournal.com]

Странно, вроде всё работает. Это сайт литконкурса.
А если просто так: http://fantregata.com/page/oni

[pantera-ra.livejournal.com]

Выложила здесь во избежание.